Понял Даждьбог, что победа его над Велесом вовсе никакая ни победа, но боги не ведали об освобождении из оков Кощея Чернобоговича, и затеяли в Ирийском саду большой праздник. Пришёл к ним Даждьбог, и видит: Веселятся Сварог с Ладою, Семаргл танцует с Лелею, Распевают песни Хорсъ с Зарёй-Заряницею, пьют из золотых кубков сурицу Огненный Волх с Деваной-Охотницей. За столом, крытым камчатной скатертью сидят Жива с Мореною, угощаются яствами бесчисленными. Сел за стол и Даждьбог, чтобы после трудов ратных тартаркой – стопкой блинов мёдом пропитанной, подкрепиться.
Сидит грустный, молчаливый. Тартарку квасом хмельным запивает. Мара-Морена к нему придвинулась, молвит от чего такой невесёлый победитель на празднике.
- Грустно мне от того, Морена Свароговна, что ненароком я Кощея от цепей ослобонил. Вышел он из подземелья глубокого. Много бед в мире явном учинит теперь.
А Мара-Морена слушает Даждьбога да всё пива ему подливает. Участливо в глаза ему заглядывает, да, словно ненароком по руке наглаживает. Не печалься, говорит, свет очей моих. Приходи сегодня в мою светёлку. Будем хмель в чарки разливать, а я тебе на гуслях с золотыми струнами играть стану. Вся печаль твоя уйдёт, словно не было. Иди, попляши на поляне, а я пока пойду, приготовлю светёлочку к приходу гостя почётного.
Захмелевший Даждьбог Мару послушался, и пошёл в пляске раненую душу излечивать. А Морена Свароговна тем временем не в свою светлицу отправилась, а в явный мир спустилася, к подружке своей Яге Виевне. А там тоже празднование творится. За столом Горыня, Дубыня и Усыня чарки поднимают. А вокруг них вся нечисть собралась. Пляшут, прыгают да кувыркаются. В бубны с колокольцами гремят, да на сопелках насвистывают. Возвращение из плена Кощея Чернобоговича отмечают. Сам же Кощей во главе стола восседает.
Улыбнулась ему Морена-красавица:
- С возвращением тебя, Кощей! Вижу силён ты как и прежде. Ладно выглядишь, словно не был в заточении.
- Эх, голубушка! Да и ты лепо смотришься. Я о тебе всё время помню. Не забыть мне подарка твоего коварного. Только не серчаю я на тебя, за то, что со мною сделала. Урок твой я шибко выучил. За то люблю тебя пуще прежного за твоё коварство невиданное.
- Аки соловей запел! Рано, Кощеюшка песни распевать. Дел у нас с тобой невпроворот. Будешь ли ты мне помощником в делах моих? Станешь ли смерть и болезни сеять среди человеков?
- Будь по твоему, красавица! Станем мы с тобой соучастниками, но за это ты женой мне стать должна.
- Хоть сейчас твоей женой стану. Лютость твоя меня восхищает. Только до тех пор, пока мои дела в Ирии не закончены, буду там обретаться.
А в то время как Морена с Кощеем уговаривались, Даждьбог уже спешил к чертогу Мары в Синей Сварге. Посреди пути встретила его Жива Прекрасная, остановила, и говорит:
- Не ходи Даждьбог к сестрице моей. Красива она, мила и умна, но более всего - коварна. Коли польстишься на неё, околдует она тебя навеки своими чарами. Много печали через то примешь. И других вельми опечалишь.
- Э… Да ты просто завидуешь сестрице своей, Жива Свароговна! Ослобони дорогу. Сам знаю, что делать.
Опечалилась Жива, побрела в сад, склоня низко голову. «Видно колдовство на Даждьбога уже подействовало», - подумала она, роняя слёзы.
А Морена в тот миг в своей светёлке появилася. Понатыкала кругом игл железных, щепочки заговорённые в огонь кинула, и заговоры читать начала. Говорит, налетите ветры злые, соберите всю печаль от тех, кто кручинится в этот час, умножьте её во сто крат и в сердце Даждбогово вонзите. Так, чтобы он в моё отсутствие ничего делать не смог, а только страдал и мучился!
И как только вошёл Дадьбог в светлицу к Маре-Морене, в тот же миг её чёрное заклятие совершилось. Полюбил он девицу любовью невиданной. Тут же попросил стать женой ему, и скоро свадьбу сыграли.
Снова был пир на весь мир. Три дня и три ночи пировали боги. Угощались яствами, пили пиво мёд и сурицу, пели и плясали. С тех пор Мара стала в чертоге Даждьбоговом жить. Время весело проводили, беззаботно, в одних только потехах. И только когда Даждьбог засыпал, Мара покидала Сваргу, чтобы тайно Кощея навестить. Там они миловались целовались, а в промеж игрищ, планы тёмные строили.
После, родила Мара Кощею двух дочерей: Карну-Карину и Желю. Стали они мире яви жить, скорбными птицам по небу летать. Каждого младенца человеческого от рождения до самой смерти незримо сопровождать. Над каждым умершим они стенают и плачут. Карина стонет протяжно и громко, а Желя тихо и печально. Стали сёстры вестницами скорби и жалости по умершим. Их доля – сопровождать бренные тела на костёр, а после, пепел сожжённых, взмахами крыльев над водой развеивать. Человеки тогда погосты у храмов жельниками стали называть. В честь Жели.
Как узнал об измене Даждьбог, так сразу занемог, силу солнечную терять начал. Весь извёлся от человеческой печали, которая теперь по заклятию Мары из мира явного прямо в сердце Даждьбога устремлялась. Чем больше человеки на Земле страдают, тем больнее их страдания сердце Даждьбога ранят.
Все боги по очереди в чертог Светлого воина приходили, да помочь – образумить пыталися. Но не слышал Даждьбог речей добрых. Даже Сварога опечалил. Тогда пошёл Сварог к своей блудной дочери Маре-Морене, чтобы её образумить. Но та рассмеялась в лицо батюшке, сказав, что Даждьбог теперь только ей одной принадлежит, и будет он только её поручения исполнять.
Осерчал тогда Сварог, и велел Маре Сваргу оставить. Сказал, что негоже светлым богам с тёмными обретаться и со смертию в обнимку существовать. Не смогла колдунья против воли Сварога пойти, и ушла в чертог к Кощею, где за семью запорами схоронилася. Кощей целое воинство поставил, дабы Мару стеречь. И в чертоге, и на подступах к нему. А прислуга Морены из лихорадок, все тропы и дороги к чертогу запрятали.
Как уведомился Даждьбог о том, что Мара из Сварги изгнана, вовсе разум растерял. Яростью неправедной переполнился. Вскочил на коня солнечного, и отправился на поиски жены своей неверной. Боги кинулись было его останавливать, но Макошь на их пути встала. Молвит, что пусть идёт себе Даждьбог. Нужно верить ему, и поддержку оказывать. Иначе он совсем свою силу потеряет, и во Вселенной нарушится ход вещей, Родом задуманный.
Сказала так, и молча за свою прялку уселася. Продолжила прясть нити судеб, как Родом было наказано, а дочери Доля и Недоля, помогать Макоши кинулись. И потекли во Вселенной события своим чередом. Как задумано было, приехал Даждьбог в окрестности чертога Мары в кощеевом царстве.
И выступила на защиту чертога вся тёмная рать. Вынул Даждьбог огненный кладенец, и изрубил их всех на куски. Только с Кощеем справиться не смог. Тот занёс над шеей Даждбоговой вострый меч, но не опустил его, а молвил, о том, что обещал ему три вины простить. Стало быть теперь ещё две за ним останутся.
Тогда отправился Даждьбог в Рипейские горы ко святым ключам с мёртвой и живой водою. Омыл раны свои мёртвой водой, и затянулись раны. Окатился живой водой, и силы его пуще прежнего преисполнились. И опять пошёл с Кощеем биться. Разметал тёмную стражу, а Кощея снова одолеть не смог.
«Лишь одно у тебя осталось прощенье»: - засмеялся ему в лицо Кощей. Но Даждьбог и не думал врага слушаться. Снова отправился в Рипейские горы, чтобы силы из ключей набраться и в третий раз на приступ идти. Но и в третий раз не сдюжил он Кощея одолеть. И сказал Кощей, чтобы более не пытался Даждьбог в его царстве показываться, ибо не осталось для него прощений более. Все три, он уже использовал.
Но не может светлый бог силе тёмной подчиняться. Потому отправился он в Ирий к Сметанному озеру. Окунулся в нём, и все его раны затянулись, а сила до невиданных пределов выросла. Вернулся в кощеево царство, и вновь сошёлся с ним в смертной битве. На этот раз он теснил и теснил ворога. Безжалостно разил кощея кладенцом огненным и пронзал копьём из золота. Загнал нечистого в его палаты, а там Мара-Морена зелено вино из кубка прихлёбывает.
Рассмеялась тогда Мара Свароговна, сразу двух своих мужей, вместе увидевшая. Плеснула зелье из кубка на Даждьбога, заклятие молвила, и окаменел Светлый воин, встал как вкопанный. Всю свою силу растратил, став беззащитнее младенца.
Учуяв беду, заплакала громко вещая птица Гамаюн. А ледяная красавица Мара-Морена приказала слугам приковать Даждьбога железными цепами к Хвангурской скале. Да наложила проклятие, чтобы закончились бессмертие и величие Даждьбоговы.
Остался Солнечный бог висеть распятым на железных цепах. И чувствовал, как капля за каплей жизнь из него уходит. А Мара с Кощеем в палатах пир устроили. Пауками и ящерками трапезничать, и зелено вино пить, своему успеху радуясь. Опечалилась вся Вселенная: рыбы, звери и птицы заметалися. Деревья и травы к земле склонилися. Нарушилось равновесие в мире без Солнечного бога. Без его света и духа, мгла грозит окутать весь мир.
Алконост, птица света и радости, прилетела к Живе и запела печальную весть грустно, как Сирин печальная. Закричала тогда Жива, словно раненная лебёдка. Бросилась к Сварогу и Ладе с мольбой, чтобы дали силу ей для освобождения Даждьбога от оков и чар колдовских. И собрались все боги светлые пред очами Сварога с Ладою. Дали Живе всё, что ей требуется, да добрыми словами в дорогу дали напутствие: Пуще смерти только жизнь, а пуще тьмы – один только свет.
Читать заключение: https://www.tart-aria.info/poslednjaja-bitva-sveta-i-tmy/
|
При использовании материалов статьи активная ссылка на tart-aria.info с указанием автора Андрей Кадыкчанский обязательна.
|
 |
