Мы с Альмой быстро переставляем ноги. Идём по болоту, заросшему травой выше роста человека. С трудом выдёргиваем сапоги из жидкой зловонной жижи, и раздвигая руками впереди себя жёлтые засохшие стебли, всё идем, идём, идём... Конца пути не видно. Светит яркое осеннее солнце, но на горизонте виднеется огромная чёрная туча. Жарко. Докучают насекомые. Альма спотыкается, чуть не падает, но я успеваю подхватить её обхватив одной рукой. Чувствую запах кожи от её чёрной куртки – косухи, и пота, пропитавшего футболку. Мне нравится этот запах, нравятся прикосновения.
Они волнуют меня и наполняют грудь трепетом. Мне вообще очень нравится Альма. Она моложе меня, ей не больше тридцати, невысокая, стройная. Волосы цвета пожухлой травы, выбиваются изпод красной косынки. Да. Она мне очень нравится, только не то дурацкое имя, которым она себя назвала. Интересно как её зовут на самом деле?
И как я вообще могу думать об этом в данный момент? Не понимаю. Нам нужно успеть до срока пересечь болото. Там в самом конце начинается сухая твёрдая земля. Альма отстаёт, чертыхается. Я беру её узкую влажную ладонь и тяну, увлекая спутницу за собой. Вдруг неожиданно мы выходим из соломенных зарослей на твёрдый берег. Ага» На пригорке здание - бетонный куб, похожий на ДОТ времён второй мировой. Только нет ни дверей ни окон. Это и есть цель нашего путешествия.
Обходим вокруг, и находим с тыльной стороны куба крохотную металлическую дверь. Открыто. Оказываемся, в неожиданно большом помещении, в котором всё пространство занимают стеллажи с ячейками. У каждой имеется крышка с рукояткой, и длинный номер. Нас встречает человечек в белом халате. Именно такими, принято изображать в кино учёных. Плотный, приземистый, с большими залысинами на покатом лбу, и в очках с толстыми линзами.
- Ну что Иваны? Готовы назвать всех своих предков поимённо?
Альма замычала что-то невнятное, мотая головой из стороны в сторону. Я говорю, что знаю, как прадеда по матери звали, когда и где жил и кем был. По отцу только про деда с бабкой могу рассказать.
- Ну вот и всё! А вы что хотели родные мои? Думаете, мы тут за вас всё должны знать? У нас и так работы хватает! Если индивид не собирает свой кластер самостоятельно, то и все предыдущие файлы бесполезны. Ветви не работают, и их чистят как мусор. А вы удивляетесь потом, почему так плохо живёте. Ноете, жалуетесь, болеть начинаете... Вот, смотрите на политиков и бизнесменов. Думаете, они своими талантами всего добились? Наивные! Любой известный вам толстосум, Билл Гейтс например, знает своих предков на 300 лет назад! Вот его кластер.
"Ботаник" подходит к ближайшему стеллажу и выдвигает ящик на роликах. Смотрите. Мы с Альмой подходим и видим серебристый стержень идущий от внутренней стороны крышки к задней стенки выдвижного ящика, на котором быстро вращаются диски, на подобие наших компакт дисков, ярко-синего цвета.
- Видите сколько файлов? Каждый из них - ушедший предок. Если потомки знают о них, общаются с ними, то все файлы объединённые общим стержнем, трудятся на потомка. Их сила и энергия, помогают живущим, во всём и везде.
А вот другой пример. - выдвигает ящик из соседнего стеллажа - Что тут у нас? Мы заглядываем внутрь, там один желтоватый диск медленно поворачивается вокруг своей оси на стержне. Знаете что это? - продолжает "сотрудник" - Это мама Ивана Смирнова, который сейчас беспробудно пьёт в двушке, доставшейся от неё в наследство, на первом этаже хрущёвки. Она рассказывала сыну, что его папа был лётчиком и разбился, когда Ваня ещё не родился, хотя на самом деле, тот просто бросил девушку, когда та призналась в том, что она беременна.
А теперь от Ивана ушла жена и забрала детей. Любовница сказала ему больше ей не звонить. Завод на котором он работал, закрыли, потому, что единственной его продукцией были линзы для светофоров, а светофоры теперь делают на светодиодах и те стекляшки, которые были необходимы в огромных количествах ещё недавно, теперь никому не нужны.
Иван серьёзно болен, но лечиться не желает. Ему удобнее пропивать те крохи, которые он зарабатывает на случайных подработках, и проклинать судьбу, за то, что она видите-ли не справедливо с ним обошлась. Он не понимает, отчего все его беды, и винит в них кого угодно, только не себя самого.
Мама очень хочет помочь сыну, но тто о ней даже не вспоминает. Он себя несчастного жалеть продолжает. Теперь уходите. Большего я сказать не имею права. Кто хотел - тот понял.
Выходим наружу из бетонного склепа. Солнце заволокло тучей, холодный ветер несёт в лицо жёлтые листья, накрапывает дождь. Альма прижимается ко мне всем телом, И я слышу её шёпот у своего уха: - "Меня, на самом деле, Аней зовут"...
Данный рассказ был впервые опубликован 29 сентября 2012г.
|
При использовании материалов статьи активная ссылка на tart-aria.info с указанием автора Андрей Кадыкчанский обязательна.
|
 |
