Житие Чингизхана

Чингис-Хан родился в земле Блун-Юлдук в лето 559-е по могуллскому календарю, в год свиньи (по могуллски – Тонгус), что есть лето 1162-е от воплощения Бога Слова.

Когда Чингис вышел из материнского чрева, то держал в руке сгусток крови, о чём бабка тут же рассказала отцу. Тот собрал своих офицеров, и один из них сказал, что сей знак утверждает, что быть мальчику великим полководцем, и покорятся ему многие земли. Отец нарёк мальчика Тамучином, но когда был он объявлен Ханом, то назвался Чингис, что с могуллского языка значит "море".

Родословная Там–у–чина

- Чингис-Хан
- Иессуги-Баядур-Хан (Иессуги – Iessuhi. Почти как Йешуа, или Иисус.)
- Бортан-Хан
- Кабулл-Хан
- Тумене-Хан
- Бассикар-Хан
- Дутумин-Хан

Тут необходимо заметить, что могуллы имеют обычай считать родословную не от основателя, а напротив, и не старше седьмого колена. Но продолжим родословие Чингис-Хана.

- Тоха-Хан
- Буденджир-Магог, который родился от вдовы Аланку – внучки Юлдус-Хана
-  Отец Аланку, сын Юлдуса, имени которого никто не ведает
- Юлдус-Хан
- Менги Ходжа-Хан
- Темираш-Хан
- Каймачу-Хан
- Симчаучи-Хан
- Букбенду-Хан
- Мекоачин Борелл-Хан
- Кипчи-Мерген-Хан
- Кав-Идилл-Хан
- Бертезене-Хан

Между царствованием Бертезене-Хана и бегством Каяна в Иргана-Кон есть пресечение родословия на 450 лет, которые могуллы жили между горами Иргана-Конскими. Имена князей ныне неизвестны, однако все они были могуллскими. Далее:

- Каян (В историю он вошёл без ханского титула, вероятно потому, что официально не был им наделён, однако по факту он являлся Ханом.)
- Илл-Хан
- Тиниис-Хан
- Менгли-Хан
- Юлдус-Хан
- Ай-Хан
- Огус-Хан
- Кара-Хан
- Мунгал-Хан
- Аленча-Хан
- Каюк-Хан
- Диббакуи-Хан
- Иелче-Хан
- Таунак-Хан
- Турк
- Иафис (Иафет – Юпитер)
- Нуи (Ной)
- Чамех
- Матушлаг
- Идрис
- Берди
- Мелагил
- Шинан
- Анус
- Шисс
- АДАМ, по прозванию Сафи Юла.

Когда умер Иессуги-Баядур-Хан, Чингис-Хану было тринадцать лет. По законам могуллов, все подданные обязаны платить Хану ежегодную десятину, а таковых было до 40000 фамилий, происходящих только из одного рода. Кроме того, десятину платили многие соседние поколения.

Но поскольку Чингис-Хан был слишком молод, то некоторые подданные соседние поколения решили дань не платить. Только одна треть осталась верна Чингис-Хану, а две трети отдалились. Вот эти поколения:

- Бурганай-Карилтук
- Катагуны
- Чилчуты
- Джогереты
- Мироны
- Маркетты

Одних раньше, а которых позже, Чингис-Хан разным образом привёл в подданство.

Мать Чингис-Хана Улун по прозвищу Ига, что на могуллском языке значит "Великая" (Вот и разгадка «монгольского ига». Ига могулл – значит «Великие Моголы»). Имела она и другие прозвища. На катайском языке Кау-Чин, что значит "престарелая женщина", на тадикском - престарелая женщина (Тадиками в летописи названы таджики, вне всяких сомнений) – Бану, по усбекски – Байбиза, и всё это значит Управительница.

Она произошла породою из поколения Аллакнутов и была безмерно разумна. После смерти отца Чингис-Хана, её взял в жёны Менглик-Ичка из поколения Кунахмаров.

Далее автор летописи делает пространное отступление, в котором упоминает, что его слова у постели записывают четыре писца, и он боится, что не закончит труд до своей кончины, поэтому будет излагать далее всё как можно более кратко. Обращает внимание на себя тот факт, что он не использует труды более ранних летописцев, хотя и упоминает о существовании множества письменных источников, а диктует весь этот гигантский объём информации по памяти!

Когда Бурганай-Карилтук отвёл Тайзеутов, Неронов и другие упомянутые поколения от подданства природного Государя, тогда у него осталось мало фамилий. Чингис-Хан всячески пытался мирно предотвратить это зло, но в свои полные с небольшим 13 лет, пришлось выступить с дружиной и учинить кровавую битву, но понеже силы были равные, одолеть бунтовщиков не удалось.

В лето, называемое Барс, или Тигр, некий человек из поколений бунтовщиков уведомил Хана о том, что бунтовщики все объединились, чтобы нечаянно напасть на него.

Тогда Чингис-Хан, ставший уже отменным воином и командиром, собрал войско в 30000 от 13 поколений, которые были верны ему в подданничестве. Вывел их в поле, где поставил лагерь с пожитками, и сам расставил войска по местам.

Неприятель подошёл с войском в 5-6 тысяч и был на голову разгромлен. Чингис повелел поставить семьдесят больших котлов с водой и развести огонь под ними. Когда вода в котлах бить белым ключом начала, всех знатных зачинщиков опустили в котлы вниз головой и заживо сварили.

Затем Чингис-Хан пошёл в стан неприятеля, разорил там всё, и взял всё добро и много пленных, таким образом увеличив войско своё на великое количество воинов.

Был некоторый человек из поколения Цоигеретов, по имени Чамука-Чичен. На языке Могуллов, Чичен означает  «человек красноречивый». Сей человек прибыл к Сунгуну, большему сыну Аунек-Хана караитского, и говорит: «Вы тут с отцом думаете, что Чингис-Хан друг вам, а я могу вас уверить, что он послал просить Таян-Хана Наиманского и Байрак-Хана, чтобы совокупно начать войну против вас.

Аунек-Хан решил, что сии ведомости не надлежит совершенно презирать, но верить тому, что предложил Чамука-Чичен никак не возможно, ибо Чингис-Хан за много лет не раз доказал свою дружбу делами. Однако же решил быть готовым ко всему. В то же время припомнил сыну своему те великие благодеяния, которыми он одолжен двору Чингис-Хана от того времени, как он воевал против своих братьев. Ибо надлежит ведать, что Маргус, принц караитский оставил по смерти двух сынов, из которых больший прозывался Корзакур, а младший Кавер.

Сии братья договор имели, чтоб разделить наследство отца своего. Корзакур имел пять сынов:

- Аунек, или Таирелл,
- Якакаре,
- Байтимут,
- Нумиссай,
- Зукамбу.

Все они были смелые и храбрости необычайной. По смерти отца своего рассорились из-за наследства. Старший сын Аунек, совокупившись с прочими братьями против Якакаре, вынудили его бежать в земли Найманнов. А те своей помощью его в такую силу привели, что пошёл он на Аунека и прогнал его. Тот убежал к отцу Чингис-Хана. Собрал там войско, вернулся и прогнал опять Якакаре, который убежал к дяде своему Кавер-Хану.

Конец войнам положил Иессуги-Баядур-Хан. Никакого прибытку себе не поимев, окромя славы, восстановил мир на землях Маргуса Караитского и поставил княжить Аунека. Так Аунек поимел великое благопочтение к роду Чингис-Ханову.

Теперь, после получения ведомостей от Чамуки-Чичена, было решено Выманить Чингис-Хана предложением скрепить союз, через посредство брака сына его Чучи с дочерью Аунек-Хановой. Но опасаясь того, что, явившись своею особую ко двору Чингиса, Аунек будет умерщвлён без промедления, отправили с посольством самого верного офицера Букадай-Канзата, чтобы он упомянутое предложил Чингис-Хану.

Тот принял посла очень благосклонно, и, не ведая о ложном уведомлении Чамуки-Чичена, отправился в сопровождении двоих офицеров ко двору Аунек-Хана. В пути его встретился с отчимом своим Менглик-Ичкою и уведомился о злых намерениях Аунек-Хана. Немедля вернулся, обильно одарил упомянутого посла и передал с ним своё приглашение почтить свои прибытием Аунек-Хана собственной особою, чтобы равное воздать учтивство. Но понеже скотина сейчас так худа, что ему не чем достойно угостить дорогого гостя, то просит отложить посещение до тех пор, пока скотина бока не нагуляет.

Пять или шесть дней спустя после отбытия посла к Чингис-Хану пришли некто Баду и брат его Кишлик, потребовав говорить с ними наедине. И рассказали, что когда пасли лошадей одного из первых офицеров при дворе Аунек-Хана, подслушали разговор офицера с женой, из которого явствовало, что их Хан решил внезапно поутру напасть на Чингис-Хана.

Услышав сие, Чингис-Хан немедля послал Указы ближайшим своим офицерам, чтобы прибыли вскоре, отослав женщин, стариков, детей и скот в отдалённое мест Балчуна-Балак.

Сам же с дружиною в 2500 человек (всё, что удалось собрать за такой короткий срок) выступил в поле, и приказал воинам держать лошадей под уздцы, ожидая приказа в любой миг начать действовать.

Аунек-Хан Караитский приближался на восходе Солнца, имея 12000 воинов. Тогда Чингис-Хан по совету одного из своих советников по имени Коюлдар Чичена разделил войско на две части, и с одной частью спрятался в укромном месте, а другая часть храбро ожидала неприятеля в поле.

Когда передовой отряд Аунека миновал засаду и встретился с воинами в поле, началась битва. Воины Чингис-Хана ударили одновременно с двух сторон, окружив и полностью истребив передовой отряд. Аунек-Хан, видя что его воины терпят поражение, кинулся на подмогу вместе с сыном своим Сунгуном. Но не помогло им большее число воинов, и все были разбиты. Кто сумел выжить, в страхе разбежались. Сын же Аунека Сунгун тяжко пострадал от удара копьём в лицо.

Чингис-Хан имел радость великую от того, что таким малым числом воинов удалось разгромить с небольшими потерями большой отряд. Но армия Аунека была на подходе, и Хан заблагорассудил отойти прочь, и отправился прямо в Балчуну-Балаку, куда отправил загодя женщин, детей и стариков со скарбом и скотиною. Но пришедши на место, принуждён был съехать оттуда из-за нехватки воды и пойти к реке «Калассуи», где землями владело поколение Конкуратов, имевшее над собой владыку Турк-Илли, сородича Чингиса.

Чингис же послал одного своего офицера к Турк-Илли с просьбой о встрече и ведомостью о том, что ежели готов он продолжить дружбу, то пусть подчинится, а ежели воспротивится, то будет разгромлен. Услышал это Турк-Илли и рассудил, что надобно покориться Чингис-Хану и присовокупиться с его силой. Присовокупились всем поколением и вместе пошли оттуда на реку Коллануаеру.

Потом Чингис-Хан послал человека из поколения Бадургинов по имени Аркаизун-Бай-Баядур к Аунек-Хану Караитскому с сим выговором о том, что коль великую он показал неблагодарность, то надобно не забывать, что он с сыном своим Сунгуном как две оглобли одной телеги. Одна сломается, обе станут бесполезны.

А потом Чингис-Хан со всем своим войском пошёл на Аунек-Хана с Сунгуном, которые сами уже выступили против. Была битва кровавая, но счастье было на стороне Чингиса. Аунек с Сунгуном вынуждены были спасаться бегством, оставив все свои земли и всех своих подданных. Побежали к Таян-Хану Наиманскому, но на дороге попал в руки двух мурз, Куримазу и Тамика. Те, узнав о предательстве Аунека, всех людьей ханских перебили, ободрав с них всё, что имелось, а Аунеку голову отрезали и привезли Хану своему Таяну. Тот осерчал, сказал, что у такого знатного человека лучше дворовым служить, чем убить его.

Повелел запечатать голову Аунек-Хана в серебро, и укрепить на спинке его трона, так, чтоб лицо в обратную сторону смотрело. Говорят, что трижды после из серебряной маски язык вываливался и сказать что-то пытался, а изо рта что-то выпадало. Считается, что то знамения были.

Сунгун же, сын Аунек-Ханов, прознав о том, что с его отцом учинили, убежал в город Хатеен, которым владел некий вельможа из поколения Каллач, именем Кализогара, а тот вместо того, чтоб приютить его, умерщвил и послал голову его вместе с его женой и детьми к Чингис-Хану.

После этого случая все большие соседние поколения поддались Чингис-Хану. А те, которые посчитали, что могут противиться, не хотели поддаться. И вот в лето 599 по могуллскому летосчислению, назыаемое Тонгус, т.е. свинья (в лето 1202-е от воплощения Бога Слова), Чингис-Хану минуло 40 лет. Все могуллские поколения признали его своим Великим Ханом в земле Науманкура.

По сему случаю учинил Чингис-Хан великий пир. На тот пир явился некто по имени Кокча, прозванный "Образ Божий". Он сказал, что все потомки Тамучина, как звали Великого Хана ранее, будут отныне и во веки веков великими Ханами из рода в род. Этот Кокча ходил среди зимы босым. И в платье очень тонком, однако весьма здоров был. Сказывали, что белый конь к нему приходил в разные времена, и как скоро он на него садился, то поднимался к небу, и там беседовал с Богами. (Очень похоже на первое свидетельство об абдукции)

Между тем, Таян–Хан Наиманский, отправил посла к некоему Алакусу, главному над поколением Унгуттов, и велел объявить, что Чингис-Хан день ото дня становится всё страшнее. Берёт в подданство соседей, а знатных людей не щадит, всех умерщвляет, оставляя себе только невольников. И призвал создать союз против Чингиса. Но Алакус, не только отказался совокупиться с Таян-Ханом, но ещё послал гонцов к Чингис-Хану с предупреждением об измене.

Тогда Чингис созвал на совет всех главных над поколениями, где все поддержали начать войну против Наиманов. А Чингис-Хан с поспешением собрал войско, чтоб предупредить выступление Наиманов. Было это в лето 600, по могуллскому счислению Чичкан, т.е. мышь (1203 лето от воплощения Бога Слова).

В самом начале войны Чингис-Хан отправил верного человека по имени Ченаноян с целью взять языков, дабы уведомиться о силах неприятеля. Поймавши одного Наиманца, Ченаноян отвёл его к собственной особе Чингис-Хана, и тот его собственно допросил. Выяснилось, что Таян-Хан, совокупившись с маркаттами, Уиратами, и Цоегератами, перешёл реку Алтай и поспешает, чтобы застать в неготовности войско Чингиса.

Чингис-Хан тотчас пошёл в поход против Таян-Хана. Будучи уже много дней в походе, караульные сообщили, что передовое неприятельское войско показалось. Услышав сие, Чингис отдал команду брату своему Чучикару, командовавшему правым крылом войска. Левым крылом командовал сын Великого Хана – Чучи. Сам стал в середине и первым ударил. В самом начале сражения Хан неприятеля был тяжело ранен. Его унесли на ближайший холм, а рать его осталась без командира. Началась сумятица, и дабы спасти жизнь своим воинам, Таян-Хан послал уведомления офицерам своего войска, чтоб те сдавались Чингис-Хану.

Воины Таян-Хана были отважны и отказались покориться, поэтому все были убиты. Сам Таян умер от ран во время бегства с поля брани. Убежал только сын его Кутшлук, которого приютил Байрак-Хан.

В то время как Чингис-Хан ходил на Таян-Хана, зима близилась, потому, закончив, отправился он в свои зимние владения. А весной пошёл в землю маркаттов, владел которыми Хан Тохтабеги. Этот хан присутствовал при битве Чингис-Хана с Таян-Ханом, и тогда, как только уразумел, кто в битве станет победителем, хитро и осторожно поступил. Увёл свою рать к Байраку, другому Хану наиманскому.

Одолев маркаттов, Чингис-Хан пополнил армию большим числом воинов Тохтабеги-Хана, и выступил к столичному городу Тангут.

Хан тангутский на то время был уже очень старым, поэтому заперся в стольном городе Тангуте и решил пережить осаду за крепостными стенами. Через несколько недель осады войско Чингис-Хана взяло крепость приступом. Старый хан был умерщвлён, а крепостные стены сломаны. Взяты были и прочие крепости, которые находились в землях тангутских, в каждой из них Чингис-Хан оставил по крепкой своей дружине.

Возвратившись из тангутского похода и переждав зиму, Чингис-Хан отправился во владения Байрак-Хана, но не застал его в городе, потому что тот находился на охоте. Тогда, пошед вслед за ним, изловили Байрака и отсекли ему голову. Но один из его офицеров ушёл из могуллских рук и пошёл к Кутшлуку, сыну Таян-Ханову, и к Тохтабеги-Хану Маркаттскому, думая, что там пребудет в безопасности.

Но убоялись Тохтабеги и Кутшлук силы и гнева Чингисова и убежали на берега Иртыша. Встали близь городов Карликов и Цоегератов, которые имели над собой принцев Арссана и Канакабеги. И принцы те, покорившись Чингис-Хану, указали, где прячутся беглецы. Пытались было снова бежать. Тохтабеги попал в руки могуллов и был тут же умерщвлён. Кутшлук же сумел убежать в город Туркестан к Кавер-Хану Кара-Катайскому.

Кавер-Хан хоть и не обрадовался такому гостю, но всё же приютил с почестями и даже отдал ему в жёны одну из своих дочерей.

А Чингис-Хан, не имея больше дел в той местности, удалился в свою землю.

Чингис-Хан, возвратившись из похода, послал двух послов по имени Алтай и Тарамиш к кергизам, владел которыми Урусс-Хан, с предложением покориться. Тот, понимая, что лучше иметь Чингиса в союзниках, чем во врагах, согласился стать данником Чингис-Хана, и отправил с послами ему  подарков, среди которых была редкая птица. У турков она прозывалась шунгар, а у русских кречетом.  Сия птица вся бела, кроме ног, носа и глаз, которые у неё червонные, очень красные.

После смерти Аунек-Хана Караитского, Чамука-Чичен был у Таян-Хана Наиманского, а после возвратился в своё поколение Джиогератское. Но Джиогераты, рассудивши, что Чингис не только государь их, но и кровный родич, помня сколько человек простых и знатных было убито по его пакостям, связали Чамуку-Чичена, и отвезли к Чингис-Хану. Тот велел умертвить Чамуку лютой казнью, отрывая все члены один за другим. Тот умирая, сказал, что поступил бы с Чингисом так же, если бы тот попал ему в руки.

Уйгуры были подданными Кавер-Хана Туркестанского, и платили ему обильную дань. Владел ими сначала Идукут-Хан, но потом Кавер-Хан посадил своего Даруга (Даруг – наместник. Судья и начальник полиции, аналог римского Прокуратора.) по имени Шувак. Уйгуры страдали от бесчинств Шувака, и чтоб освободиться, связали его, и отправили  к Чингис-Хану, прося защиты. Чингис-Хан очень порадовался сему, и благословенно принял уйгров под своё покровительство. Отправил одного из ближних офицеров к Идукут-Хану с известием о своём защищении.

Идукут-Хан так проникся благодарностью, за милость Великого Хана, что просил стать сыном его. Чингис ему не отказал, и даже отдал за него замуж одну из своих дочерей.

Чингис-Хан покорил себе весь Могуллский народ, и намерялся отомстить за все притеснения и обиды, учинённый Алтан - Ханом катайским. Когда он сообщил о намерении всем главам различных поколений, то они все согласно приговорили, чтоб послать одного из офицеров по имени Чахиджер, послом ко двору Алтан-Хана.

Чахиджер сообщил Катайскому Хану, что ежели он согласен немедля признать Чингис-Хана своим государем, то путь тут же даёт ответ. В противном случае, будет война, и победитель станет единственным государем. На это Алтан-Хан прогневался сильно и на Чингиса, и на его министра, и велел передать, что приготовиться к войне. По пути назад, Чахиджер зарисовал все горы, реки, дороги, приходы и прочие подробности мест, лежащих на подходе к городу Алтан-Хана.

Получив ответ Катайского Хана, Чингис тут же выступил в катайские земли. Алтан-Хан так же собрал великое войско, и выставил его в выгодном положении на местности. Между тем, Чингис-Хан взял многие и многие городы. Многие сжёг, а большинство жителей порубил.

Алтан – Хан, для отвращения большего разорения, послал одного из своих Генералов с большим войском. Сей генерал уведомился от одного беглеца о том, что Чингис-Хан взял один из самых больших городов катайских, и направил своё войско туда, надеясь на внезапность. Но не знал он, что «беглец» был послан намеренно, и угодил в засаду. Войско Чингис-Хана ударило по отряду Алтан-Ханова генерала на марше, и порубили всех. Затем немедля отправились к основному войску катайскому, застали их врасплох, и порубили все 30000.

Алтан – Хан же сбежал, и заперся в городе Камбалу. Сидя в городе, он каждый день получал ведомости о новых городах, взятых Чингис-Ханом, и видя, что войско неприятеля приближается всё ближе, собрал на совет всех главных придворных. Выслушав все голоса, было принято решение о том, чтобы заключить с Чингис-Ханом мир, и отправили к нему посла. Чингис-Хан принял подданство Катая, взял дочь Алтан-Хана в жёны, и удалился в свои владения.

Алтан-Хан же видя, что все его северные земли разорены, оставил править Камбалу своего сына, сам по отошествии могуллов, отправился в город Нанкин, который ещё от отца его был укреплён весьма. Сей город имел три стены, из которых последняя содержала 40 миль в окружности. Он был построен на берегу великой реки, столь широкой, что ехать в судне на гребле от берега до берега, надлежало целый день.

Перед отъездом он казнил нескольких принцев Кара-Китайских, изменивших ему о время войны. И после отъезда начали Кара-Китайцы волнения, и смуты пошли по всем северным провинциям, так, что войско Чингис-Хана снова пошло на север, и был взят город Камбалу.

Как узнал Алтан-Хан о делах прискорбных, о голоде, высоких ценах на хлеб, о бунтах и об разорении всех катайских провинций на севере, так отправил в Камбалу караван верблюдов с хлебом числом в несколько тысяч. Охраняло караван войско великое под командованием двух наилучших генералов. Но полки Чингис-Хана выступили, и всё войско перебили. Генералов в полон взяли, а верблюдов и хлеб себе взяли. Как уведомился об этом Алтан-Хан, так сам себя отравил.

Пять лет Чинис-Хан усмирял смуты в Катае, да всё сокровища Алтан-Хана в Камбалу искал. Посадил в каждом городе своих наместников, и по крепкому гарнизону. Наведши порядок, удалился в земли, в которых обычно обитал.

Чингис-Хан, возвратившись из похода, осадил город Акашин в Тангутской земле. (Тут у переводчика имеется сноска, в которой он предполагает, что города Акашина ныне не существует, но вероятно тот находился около Индийской границы. Это всё от того, что переводчик ассоциирует Катай с известным ему Китаем. Но если бы он знал, что описываемые в летописи события, происходили в Сибири, а не в современном Китае, то без труда нашел бы на Алтае город Кашино, стоящий на одном из притоков Оби.)

После взятия Акашина, он вознамерился было взять остальные катайские города, которые продолжали оставаться вне его подданства, но узнал, что поколения, не пожелавшие признать его владычества, покорились Кутшлуку, сыну Таян-Ханову. А Кутшлук, по совету Султана Хорассмского Магомета Шаха напал на Кавер-Хана, отчима своего, и отнял больше половины земель.

К сей ведомости прибавилась ещё и другая, о том, что брат Тохтабеги-Хана Кудат, прибыл с двумя своими племянниками к Наиманнам, и начал оттуда беспокоить подданных Чингис-Хановых. Тогда Чингис-Хан переменил свои намерения, и отправил двух своих генералов, называемых Суида-Баядур и Каму-Тушазар с великим войском против Кудата и его союзников. Оные, заставши его на берегах реки Цуммаран, ударили, большинство побили, оставшихся в полон взяли. Сия баталия учинила окончательный разгром Маркаттов, что случилось в лето 613 (1216г.)

Туматы (народ, населявший берега реки Селенги) так же показали неприятельские действия, и к ним был отправлен генерал Бургу-Наян, с небольшим числом войска. Туматов истребили с особой жестокостью, побивая и мучая.

Против Кутшлука был послан генерал, который назывался Чена-Наян, с великим войском. Кутшлук, вместо того, чтобы укрыться, сам вышел навстречу с большим войском. Но Чена-Наян так на него жестоко напал, что порубил всё великое войско. Кутшлук с небольшим числом своих людей бежал, но их настигли, и всех перебили, только Кутшлуку удалось убежать в город Бадагшан, что в земле, называемой Сареколл.

Но Чена-Наян не перестал гнаться, и встретивши мужика с сохой, спросил, не встречал ли тот новоприезжих. Мужик, не отняв рук от сохи, ответил, что видел четверых, которые отправились в Бадагшан. Тогда нагнали беглецов, пока не успели они укрыться, и всех умертвили.

По возвращении в свои земли, Чена-Наян отдал голову Кутшлука своему Хану. И тот очень был доволен, и одарил своего генерала обильными дарами.

Чингис-Хан имел столь великое число жён и наложниц, что считается, их число в более 500. Все законные его жёны были ханские и княжеские, между которыми было пять особо им любимых:

- Борта Кучин, от которой было 4 сына;
- Кичу, дочь Алтан-Хана Катайского;
- Каризу, вдова Таян-Ханова;
- Милу;
- Чинган.

Обе последние были родными сёстрами из знатного тартарского рода. Четыре сына от Борта Кучин, звались:

- Чучи,
- Чагатай,
- Угадай,
- Таулай.

У каждого из сыновей было своё дело при дворе. Чучи ведал экономией, Чагатай ведал судом и расправами, Угадай смотрел казённые сборы, принимал счёты из провинций, а Таулай старался о всём том, что относилось к делам военным.

Промеж других своих пяти сынов, Чингис-Хан разделил главные губернаторства в Катае. Дабы никогда не враждовали промеж собой родные братья, собрал он их однажды, и дал каждому по стреле, дабы они их переломили. Братья стрелы сломали, и тогда Чингис дал каждому по фашине (связке из стрел), и вновь велел их преломить. Никто из братьев не смог фашину преломить. Тогда Чингис–Хан сказал сыновьям, что до тех пор, пока они вместе, как фашина, никто их преломить не в силах. Но как только они разделятся, станут лёгкой добычей каждый в отдельности.

Чингис-Хан, утвердивши мир и благоденствия во всех своих землях, послал послом своего человека именем Макинут-Ялаучи к Султану Магомету Шаху Харассмскому с предложением о том, что раз их владения граничат между собой, то не соблаговолит ли Султан почитать Чингиса за отца своего, потому, что согласие будет обоим странам на пользу.

Султан, уединившись с послом, снял с себя пояс с драгоценностями, и отдал его в дар послу, с просьбой о том, чтоб тот говорил только правду, и учинил допрос о том, правда ли, что Чингис-Хану покорились все земли, включая катайские, и правда ли, что так велико могущество Хана, что он предлагает Султану стать сыном его.

Макинут-Ялаучи узрел, что Султан говорит с сердцем (сердится), и дабы не допустить гнева, который ослепляет разум, стал ласково ему говорить, всячески восхваляя его достоинства. И принижая достоинства своего хана. И так он миленько пел, что убедил Султана принять предложение Чингис-Хана. И отправился домой с победой без войны, и с полным обозом подарков.

И хотя Калиф Богдатский писал Чингис-Хану, возбуждая его к войне против Султана, между империями воцарился мир и взаимность, да так, что даже имея в руках золото и серебро можно было ходить из одной земли в другую, не опасаясь за живот свой, и не платя тамги. (Первый таможенный союз!)

На землях Тартарии множество поколений не имели замков и крепостей, а имели деревянные дома на колёсах, чтобы жить там, где вздумается. И с тех пор как воцарился мир и порядок во всех провинциях, стали со всех концов света купцы наезжать, чтобы торговать там, где им выгодно и безопасно.

Однажды Чингис проверку учинил о цене на товары у одних купцов. И те, назвали цены, на что Чингис сказал, что раз вы так высоко их цените, то знать ничего за них не получите. И все сундуки у купцов были отняты, и ничего за них не заплачено. Зато позвали других купцов, которые называли разумные цены, и тогда на торги стало прибывать ещё больше купцов со всех стран, и много денег потекло в казну Чингис-Хана от тамги и торговых сборов. (Теперь это называется тарифное регулирование, стимулирующее развитие экономики.)

Те купцы, которых обласкал Великий Хан были из Харассма. Когда отъезжали они в свои земли, с ними к Султану Магомет Шаху отправились три придворных офицера: - Магомет Харассмский, Али-Ходжа Бухарский, и Юсуф Отрарский, которые были послами Чигис-Хана. Они привезли Султану дружеское письмо от своего Хана, с рассказом о том, как Чингис помог его купцам, и с выражением надежды на то, что и в Харассме так же будут принимать купцов из земель Чингисовых.

Сии послы, прибывши в город Отрар, пришли к Губернатору, которого прежде звали Иналлчик, но Султан дал ему титул Кагир-Хана. Купцы со своей стороны тоже отправили с послами своих людей с подарками, и один из купцов, без злого умысла назвал Кагир-Хана прежним именем Иналлчик.

Кагир-Хан вельми прогневался из-за этого, и приказал всех взять под стражу, и купцов, и послов. И отправил письмо Султану о том, что прибыли купцы с послами, которым он не верит в их добрые намерения, и подозревает в них лазутчиков неприятеля. Султан не разобравшись в обстоятельствах, прислал письмо с повелением лазутчиков умертвить, что и было исполнено.

Люди Кагир-Хана купцов и послов убили, а товары их взяли себе. Но одному купцу чудом удалось избежать смерти, и он убежал к Чингис-Хану и обо всём поведал ему лично. Чингис-Хан пришёл в ярость превеликую, и приказал собирать полки, и отправил письмо Султану о том, что раз тот нарушил уговор о мире, то ему объявляется война. Потом послал сына своего Чучи в Туркестан, выгнать остатки людей Кутшлуковых.

Султан Магомет, как получил известие от Чингис-Хана, так ушёл с войском в Самаркант, а оттуда на Ходжан, навстречу Чингис-Хану. В Ходжане уведомился о том, что часть войска под командованием Чучи отправилась в Туркестан, переменил своё намерение, и решил сначала разбить войско Чучи, для чего пришёл на границу с Туркестаном. Встал меж рек Кабли и Камчи, чтоб пресечь пути войску Чучи, но нашёл здесь великое число воинов побитых недавно. Нашли одного, кто был побит, но мог говорить, и тот поведал, что побил их Чучи. Тех, кто живым остался, взял в полон, и ушёл туда, откуда пришёл.

Султан поспешил нагнать войско Чучи, и скоро приблизился. Чучи собрал своих генералов, и начал совет о том, как далее следует поступить. Один генерал сказал, что разумнее отступить, к тому же Чингис-Хан не приказывал вступать в битву со всеми.

Но Чучи решил, что не найдёт ответа перед отцом и братьями, когда те спросят, почему он бежал. Выстроил войско, и сказал делать битву с радостью. Сам несколько раз проходил ряды сражающихся, подходил к Султану, чтоб его поразить своею саблею. Но Султан все нападки пресёк, и удары отвратил щитом.

Сильно воодушевились воины Чучи, видя его отвагу и удаль. В тот день они совершили великие дела. Могуллы так ободрились храбростью своего предводителя, что начали побивать противника во много раз большего в числе. Султан Магомет устал кричать на своих воинов, чтоб не допустить бегства их со сражения, и бесчестия. Битву прекратила ночь.

Чучи приказал запалить великие огни в своём стане, во многих местах. Сам под покровом ночи тихо вышел из стана. Утром неприятель пошёл с боем, но обнаружилось, что в стане никого нет. А Чучи уже был у отца, и рассказал о великом сражении. Чингис очень радовался сему, и обильно наградил всех отличившихся.

Между тем Султан Магомет уверившись в жестокости воинов Чингис-Хана, отослал полки по разным гарнизонам, и сказал, что раз Чингис решил воевать с ним, то пусть сам попробует его отыскать. Потом возвратившись в свой город, предался беспробудному пьянству, и будучи без ума отдал приказ казнить известного шейха, почитаемого святым, заподозрив его в дружбе с матерью Туркан-Хана.

Утром проспавшись, испугался содеянного, и отправил чашу с золотом другому шейху, почитавшемуся святым, дабы тот вымоли прощение за грех убийства. Но тот шейх чашу не принял, и передал Султану, что не имеет той власти, чтоб искуплять такие грехи.

Султан Магомет ещё много бед учинил. Сверг Калифа Богдатского, а вместо него посадил некого Атимулка из колена Термискисегитского, не упоминая о том, что легко поверил ложному известию Кагир-Ханову, который был причиною убийства послов с купцами, из-за чего началась война.

В Лето 615 (1218г.) Чингис-Хан пошёл в поход с величайшей армией в Великую Бухарию. На пути присовокупились к нему Арслан-Хан Карликский, Идикут-Хан Уйгурский, который жил а земле Бишбалыкской, и Сакнак, верховный владетель земли Амалыкской. И пошли они к городу Отрар. Уведомившись, что Султан Магомет разделил свою армию по крепким городам, послал сынов своих Угадая и Чакотая в Отрар, а сына Чучи – в Наджан. Послал двух генералов именами Алан-Наян и Сукту-Бук с 50000 воинов в Фарнакант и Ходжан.

А сам, с сыном Таулаем и целой армией, выступил в Бухарию. Здесь нужно заметить, что слово «бухар», по могуллски означает «учёный человек». Потому, что все, кто хотел разным наукам обучатся, ехали из всех стран в Бухарию.

Первым городом на пути Чингис-Хана был Сарнук. Вставши под стенами, солдаты устроили столь страшный крик, что жители Сарнука испугавшись, заперли ворота, и приготовились к защищению. Тогда Чингис-Хан послал в город человека по имени Гаджип, известного своим умением увещевать. И тот рассказал защитникам, что такому великому правителю, лучше покориться, чем противиться. Благодаря увещеванию, жители Сарнука переменили намерения, и вышли все из города с дарами для Чингис-Хана.

Чингис отнёсся к жителям очень благожелательно, оказал им всякую милость, и повелел отныне называть город Кутшлук-Балыком. Потом выбрал всех молодых и сильных жителей, взял их в войско, и пошёл в город Нур, где жители так же увещевались, и открыли ворота. Там Чингис-Хан пополнил запасы скота и жита, и направился в провинцию Бухарию.

В первый день месяца Реббиахир лета 616 (1219г.) пришли к стенам Бухары. В сим городе Султан Магомет оставил великий гарнизон под командованием трёх генералов, которые звались Кук-Хан, Сиунч-Хан, и Кутшлук-Хан. Сии генералы учинили вылазку числом 20000 воинов, против осаждавшего войска, но получив урон сильно растеряли свою храбрость, и ночью, надеясь быть незамеченными, пытались скрыться из города со всеми своими семьями и скарбом. Но ночная темнота не спасла их от могуллских воинов. Их конница настигла беглецов у реки Аму, и почти всех порубила.

Жители же Бухары, видя, что гарнизон покинул их, послали за ворота города всех видных учёных, священников и знатных людей с дарами и ключами от города. Чингис-Хан принял ключи,  въехал на коне в самую большую мечеть, и спросил, не это ли палаты Султана Магомета. Услышавши, что это Дом Божий, слез с коня, и отдал уздцы коня главному из учёных, взошёл на возвышенное место в мечети, и сбросил Алкоран под ноги своим лошадям.

Увидевши сие, некто Сеигит, от потомства Магомета, сказал, что так поступать – великий грех. Молчи, сие есть наказание Божие на нашу голову, отвечал другой благочестивый.

Солдаты тот час стали есть и пить посреди мечети, что есть великое святотатство. А Чингис-Хан вышел из мечети, и отправился на площадь, где жители Бухары собирались на праздники, и взошёл на возвышенное место. Велел собрать всех жителей магометанского закона, и сказал им, что Султан нарушил уговор, убив послов его с купцами, а теперь Бог послал его для отмщение за нарушение верности. Что же касается богатств города, то надлежит его добровольно выдать, а упрятанное, через разные муки всё равно будет отыскано.

После, уведомившись, что многие военные скрываются в городе, Чингис-Хан велел сжечь его. И поскольку весь город был деревянным, то сгорело всё, кроме палат Султанских, сложенных из кирпича, и называемых Арк. А все военные люди были найдены и побиты. В таком состоянии Бухара пребывала несколько лет, пока Чингис-Хан заново не отстроил её незадолго перед своей смертью.

Султан Магомет оставил Гагир-Хана с войском в 50000 человек у города Отрара. Узнав, что туда отправились сыновья Чингис-Хана с великим войском, прислал ещё 10000 во главе с генералом по имени Карача-Гаджип. И гарнизон, числом в 60000 начал приготовляться к защищению Отрара.

Дети Чингис-Хана осадили город, и скоро Карача-Гаджип стал увещевать Гагир-Хана сдать город на договоре. Но тот, зная, что его дела стали одной из причин войны, уразумел, что ему пощады не будет, и сказал, что будет обороняться до последнего.

Тогда Карача-Гаджип взял своих солдат числом в 10000, отпер ночью ворота города, и вышел в лагерь осаждавших. Но дети Чингис-Хана решили, что если он своего законного правителя предал, то значит и их может предать, потому всех их перебили. Потом вошли в город, через незапертые ворота, и выгнали гарнизон за стены, где большинство было порублено.

Гагир-Хан, видя, что город взят, заперся с 20000 воинов в замке. Пребывая в тесноте, внутри замка, начал избавляться от солдат, посылая их на вылазки. Много раз воины Чингис-Хана шли на приступ замка без успеха, но вот взяли его голой саблей. Только Гагир-Хан, укрылся с двумя преданными ему людьми в своих покоях, и отбивался до последнего. Когда люди его были убиты, и у него не осталось ни одной стрелы, смогли наконец взять в полон Гагир-Хана, и заковать его в железо.

Уведомившись о том, что отец их взял Бухару, дети Чингис-Хана отправились туда же, и повезли полонённого Гагир-Хана. В месте, называемом Кук-Сераи, они получили письмо от отца, который повелел убить пленника, что они немедля исполнили.

Чучи, оставивши армию, пошёл в город Синняк, и отправил к жителям человека с именем Ассан-Гаджи, чтобы уговорить их сдаться. Но те не послушали, и умертвили посла.  Чучи, уведомившись о сем убийстве, пришёл в великую ярость. Взял город с набега, и велел убить 10000 жителей в отмщение. Оставивши город под управлением сына, убитого Ассан-Гаджи, Чучи отправился к городу Усган.

Жители Усгана, зная об участи Синнякцев, приняли благоразумие, и вышли навстречу Чучи с богатыми дарами. Чучи приказал своим воинам под страхом наказания не чинить жителям никаких обид, и ничего не брать от них. Оттуда пошёл он в город Асташ.

Гарнизон Асташа дерзнул противиться, за что Чучи перебил всех после взятия города. Видя, что приходит его черёд, правитель Наджана вывел гарнизон загодя, и повёл его в городы Харассмские. Но жители города, не потеряли храбрости, и не хотели сдаться могуллам. Да ещё едва не убили посланника, посланного Чучи с предложением сдаться.

Мужественно оборонялись защитники города, но могулы были сильнее. Чучи, после взятия города, приказал умертвить всех кто участвовал в наглости, показанной его посланнику. Оставшихся жителей, выгнали за стены города, отобрав всё, что у них имелось, а в городе был поставлен крепкий гарнизон под командой офицера по имени Али-Ходжа-Гечдивоны.

Чингисовы генералы Алтан-Наян и Суктубука с 50000 войска взяли город Фарнакант после трёхдневной осады, порубили весь гарнизон, и пошли осаждать Ходжан.

Губернатор Ходжана Тимур-Малик имел славу отважного воина, и чтоб не потерять её при этом случае, не оставил ничего для защищения города. Ходжан стоит на берегу реки, где есть остров. На острове – крепкий замок. В нём и укрылся Тимур-Малик с 1000 отборных воинов. Пустил четыре крытых судна, из которых обстреливались могуллы, что их сильно беспокоило. Тогда могуллские генералы заставили пленников из Фарнаканта кидать камни в реку, чтобы построить переправу на остров.

Защитники острова сопротивлялись до последнего, но видя, что плотина уже подошла к острову, сели в суда, и поплыли вниз по реке. Могуллские генералы, увидевши бегство, отправили погоню великим числом воинов. Воины не теряли суда из виду, полагая, что всё равно беглецам не уйти, потому, что ниже по течению, недалеко от Фарнаканта, через реку была натянута цепь. Но Тимур-Малик, приплыв к цепи, сумел её расковать, и проплыл благополучно. Высадившись в безопасном месте, они пытались скрыться, но могулы на конях быстро настигли пеших беглецов.

Тимур-Малик отстреливался от трёх могулов до последней стрелы, которая была без наконечника. Но и этой стрелой он сумел попасть одному из воинов в глаз. Остальные устрашились сего, и не смогли схватить Тимура.

Так Тимур-Малик спасся и пришёл в ближний город, где стоял гарнизон Султана Магомета. Там собрав в скорости великое войско, пошёл в город Фарнакант, а порубивши могуллов, стоявших там, вернулся к государю своему Султану Магомету, который за верность его хорошо наградил, и позволил жить до смерти в покое, в городе Шам.

Когда генералы Чингис-Хана возвратились к нему, Султан-Магомет, уведомившись о намерении могулов идти на Самаркант, отправил туда войско, числом в 110000, с великим числом слонов, и 30 генералов. Прибывшие, окружили город широким рвом, который был копан до самой воды.

Могулы знали о всех приготовлениях, но это не изменило их намерений. На пути к Самарканту, произошла великая битва с войском, пошедшим на вылазку, но были побиты воины Султана с кровью великой. Пришед к городу, пошли на приступ, и сечь продолжалась весь день. На следующий день продолжилась, а во вторую ночь, бывший в городе Кади, поссорившись с генералами, вышел из города, и отдал ключи Чингис-Хану.

Могуллы вошедши через эти ворота, тут же захватили и другие, и отперли их. Город немедля был захвачен. Чингис-Хан повелел порубить всё войско. Спасся только один Алоуб-Хан с 1000 воинов. Затем Чингис отдал город на разграбление, и отдал своим генералам 30000 граждан с семьями, лошадьми, и имуществом. Прочих обывателей простил, оставив жить в городе, обязав платить дань в 300000 золотых динариев в год.

По завоевании Великой Бухарии и взятии Самарканта, послал Чингис-Хан сынов своих Чучи, Угадая и Чагатая с великой армией в стольный град Харассм, в котором засели четверо особо приближённых к Султану Магомету: - Хамар, Могул, Гаджип и Феридуни-Жери. Главным там был Хамар, как сродник Султана, и имел самое великое войско.

Не имея точных сведений о продвижении войск могуллов, жители Харассма пасли скот на ближних пастбищах, и внезапным налётом передового отряда, всю скотину от города отогнали. Видя это, горожане совершили вылазку в 10000 человек, надеясь одолеть числом, и настигли отряд со скотом у небольшого града, принадлежавшего Харассму, но могулы отважно сражались, и подоспевшие полки взяли в котёл нападавших. Перебили всех. Спаслись не больше сотни.

На следующий день пришла остальная часть войска, и началась осада. Осаждённым, предлагали сдать город в обмен на жизнь, и обещание отпустить с жёнами и детьми. Но не пожелали они сдаться. После семи месяцев осады, могуллы отправили 3000 человек, чтобы отвести реку Цайгун, текущую  под городом, и тем лишить неприятеля воды, но горожане уведомились об этом и послали великое число войска туда, и порубили всех отряженных на рытьё.

Тогда меж братьями возникли противоречия, и стали они ссориться. Прознав о том, Чингис-Хан назначил главным над всеми Угадая, и тот единолично стал править войсками. Наконец город был взят, 100000 порубили, остальных в полон взяли, да такое множество, что каждому воину досталось по 24 человека.

Меж тем, Чингис-Хан всю весну жил в квартирах у взятого города Самарканта, а потом пошёл на город Нахшапу. Взявши город без всякого сопротивления, пошёл оттуда под град Термис, который начал сопротивляться. Порубили всех, кроме одной старухи, которая в обмен на свой живот, обещала дать превеликую жемчужину.

Где жемчужина? – Спросили старуху. А та отвечала, что проглотила её. Тогда взрезали старухе чрево и, истинно нашли там великую жемчужину. Воины могуллские увидев сие, стали всем мёртвым животы вспарывать, думая, что ещё найдут. Но не нашли.

Оттуда Чингис-Хан повёл полки в город Балк, который в то время был столь великим, что в нём размещалось 1200 великих мечетей, не считая малых, и 200 публичных бань. Когда были уже близко, горожане предложили сдаться по уговору, но Чингис, полагая, что до тех пор, пока их правитель Султан Магомет Шах жив, верности от горожан ждать не придётся. И взял город одним приступом, всех порубил, стены разрушил, а дома сжёг.

Потом послал сына своего Таулая с многими заслуженными офицерами и многочисленную армию в город Хорассан. А покоривши все остальные городы в этой местности, отправился к городу Таллхан, который был вельми крепким.

Семь месяцев длилась осада, и только когда Таулай, взявший Хорассан вернулся к отцу с подмогой, город был взят, и все в нём порублены. Город Андераб так же был взят, а его горожан постигла та же участь. Оттуда пошли для осады города Бамиана.

Бамиан защищался ожесточённо, и могулы потеряли там много воинов. Когда же убили сына Чагатая, которого Чингис очень любил, пошли на главный приступ, и взяли таки город, разрушили до основания, разорили и всех порубили. Чингис-Хан приказал звать то место Мау-Балик. Что с могуллского означает Злой Город.

Прежде, чем отправиться в Самаркант, Чингис-Хан послал трёх своих наивернейших генералов Чена-Нояна, Судай-Баядура, и Тогарач-Кантарета с войском в 30000 конницы за Султаном Магометом, который переправился через реку Аму, чтобы укрыться в Персии.

После многих походов и возвращений, Чингисовы генералы прибыли в город Герат, где командовал Султан-Хан-Малик. Тот объявил им, что является подданным Чингис-Хана, и никакого сопротивления оказывать не собирается. Чена-Ноян и Судай-Баядур пошли вместе с Султан-Хан-Маликом, а Тогачар-Кантарет не доверился красным словам, и учинил приступ городу. Сие предприятие дорого ему стало. Его полки были порублены, а сам он был ранен стрелой в голову, от чего вскоре умер.

Султа-Хан-Малик, с радостью уведомился о прибытии в город Газмиен Султана-Джалалудина, бывшего сыном Султана-Магомета. Послал к нему гонца, с письмом о том, что ежели тот желает, может придти с войском, какое сможет собрать, и учинить баталию с могуллами, бывшими в его городе.

В то самое время Чингис-Хан отрядил 30000 войска под командованием Угара, по прозвищу Калшан, что с могуллского значит «Забавный человек», на отсечение Гачмиена, Сагилла, и Кабулла от прочих областей Султана-Магомета.

Угар разделил войско на малые части, с отдельным генералом во главе, чтобы занять все территории, по которым могли пройти полки и обозы Султана-Магомета. И один из генералов, Кутукту-Ноян, уведомился о выступлении Султан-Хана-Малика с великим войском из Герата для совокупления с войском Султана-Джалалудина, и находятся близко.

Кутукту-Ноян решил ударить по полкам утром, но Султан-Малик проведал это, и спешно, ночью, увёл войско к Султану-Джалалудину.

Табачик и Малкав пришли столь тихо к Сагиллу, что едва не взяли его с набега, потому, что жители их не ждали. Тогда могуллские генералы начали осаду, и начали принудить горожан к сдаче. Но Султан-Джалалудин, приумножив войско полками Султана-Хана-Малика, напал столь поспешно, что могулы понесли потери более 1000 воинов, и отступили к Кутукту-Нояну.

Султан нагнал их, и могулы были вынуждены принять баталию. Левым крылом командовал Султан-Хан-Малик, правым крылом командовал один из старых офицеров Султана Магомета, а по центру встал сам Султан-Джалалудин. В таком расположении и напали на Могуллов. Битва продолжалась с самого утра и до темноты. Ночью Кутукту-Ноян приказал набить соломой все имеющиеся шапки и тулупы, и выставить их позади обоза с верблюдами.

Утром полки Султановы начали битву, но увидели великое число пехоты за обозами, решили, что это подмога, и едва не побежали в страхе, но Султан-Джалалудин разгадал уловку могуллов, и ободрил своих воинов. Те с удвоенной яростью бросились в атаку, и побили почти всех. Очень мало кто смог уцелеть, и в их числе три генерала.

Чингис-Хан, уведомившись о сим несчастии, весьма огорчился, и собрался идти в ту сторону. А люди Султана, меж тем делили добычу, и во время делёжки Султан-Хан-малик поссорился с генералом по имени Сефудин-Малик из-за лошади. В пылу Султан ударил Сефудина плетью по лицу, и тот увёл всё своё войско, бывшее из поколения Канкли, в Кирманские горы (ныне это север Сирии). Надобно пояснить здесь, что Канкли были могуллами, но служили Туркам потому, что мать Султана-Магомета Туркан-Хатун, была из поколения Канкли.

Султан-Хан-Малик  же удалился в Герат, когда Султан-Джалалудин уведомился о выступлении Чингис-Хана, и пошёл к реке Сирр-Инди. Но Чингис-Хан незамедлил за ним, и пришёл в город Газмиен, жители которого безропотно сдались. Уведомившись от горожан, что Джалалудин 15 дней только как отбыл, пошёл за ним в самой скорости.

Нагнали их у реки, пока те не успели переправится. Видя, что его небольшая армия окружена великим войском Могуллов, Султан решил принять битву. С самого начала Чингис-Хан поручил двоим своим людям по имени Кугур-Калшан и Катур-Калшан, примечать султана, дабы взять его живым.

Баталия шла с утра до полудня, когда Султан-Джалалудин видя, что людей осталось совсем мало, теснимый Могуллами предпринял отчаянную попытку пробиться из котла. Выскочил он на берег, и прыгнул в воду на лошади. Та его на другой берег перевезла на глазах у всех, где тот спокойно сел верхом и ускакал.

Чингис-Хан очень был впечатлён удалью Султана, и сказал, что счастливый тот отец, кто имеет такого сына. Послал за ним  погоню во главе с Дубай-Наяном и Балай-Наяном. Те гонялись за ним долго, пока не потеряли у самой индийской границы.

Когда Тогачар-Кантарета убили под Гератом, его войско перешло под команду к Чена-Нояну и Судай-Баядуру, и те, уведомившись о сем происшествии, отправились в Герат, чтобы отомстить, но жители города открыли ворота, и вышли навстречу с дарами и угощениями, сказали, что они никак не причастны к тому злодеянию с Тогачар-Кантаретом.

Могуллы не причинив никакого вреда жителям, взяли от них только то, что требовалось для похода, и отправились в Нешабур.

Султан Магомет, уведомившись том, что за ним отправлена погоня в 30000 человек, по совету знатных людей ушёл с малым числом человек в город  Качвин в провинции Ирак, а в Нешабуре оставил первых господ своего двора.

В Качвине правил сын его, Султан Рукнудин под командой которого было 30000 воинов. Когда приблизились они к городу, Рукнудин с несколькими людьми, встретил отца и проводил в город, оказывая всяческие знаки почтения.

Между тем, Чена-Ноян и Судай-Баядур пришли в Нешабур, и послали к правящим господам, с предложением сдать город, на что те ответили, что прежде пусть они их владыку Султана Магомета одолеют, тогда они так же покорятся, и откроют врата города. С сим ответом прислали могуллам богатые подарки.

Чена-Ноян и Судай-Баядур рассудили, что ответ им по нраву, и послали копию указа о том, что города, которые откроют ворота, окажутся под защитой, а те, которые станут противиться, подлежат разорению. Сами пошли в город Мачандаран.

Взяв город силою, побили всех жителей, и узнав, что Султан Магомет находится в Качвине, отправились в Ирак.

Султан Магомет уведомился о приближении могулов, и побежал в город Кариндер. По пути столкнулся с несколькими полками могуллов, и чудом не попал в полон, потеряв свою лошадь, в которую попала стрела. Спустя, уведомившись, что могулы подступают к Кариндеру, побежал в землю Гилан, в город Истидар, что на берегу Кулсума (Ещё одно из названий Каспийского моря).

От Истидара на корабле пошёл в землю Абаскум-Кичире (Дагестан), а могуллы, видя, что он уплыл, вернулись в Кариндер, взяли его и разорили. Полонили жену Султана Магомета, и сына его Каясудина, и пошли к городу Илан, который стоял в стране столь дождливой, что не было в Илане ни колодцев, ни реки поблизости, зато воды было довольно всегда.

Но как прибыли могуллы в Илан, жители его пребывали в необычайной нужде, потому, что не было дождя 40 дней. Тогда решили горожане, что это кара господня за то, что ими правил Султан Магомет. И послали они в лагерь к могуллам, для заключения уговора. Как только уговор был подписан, разразился обильный дождь. Такой обильный, что улицы города превратились в реки.

В Илане могулы взяли превеликое множество драгоценных камней, и других ценностей. Послали всё вместе с матерью и детьми Султана Магомета, которые находились в городе,  к Чингис-Хану. А тот приказал всех их убить.

Султан Магомет как узнал о случившемся, заболел и от душевных мук умер. 20 лет он правил богатой страной, но потерял всё, и был похоронен в том платье, в котором пал. Это случилось в лето 617 (1220), называемое Гилан, что означает Змей.

Чена-Ноян и Судай-Баядур пошли в провинции Аран и Адирбейцан (Армения и Азербайджан), и покорили их. Город Шамакия дерзнул оказать противление, за что был разрушен и разорён. Оттуда взявши 10 проводников, отправились в город Дербент. Несмотря на то, что в назидание другим, одного убили, проводники вели могуллов тропами, где тайно стояли кипчаки и аланы.Видя беду, в которую попали, генералы послали одного из своих офицеров к кипчакам с богатыми дарами. Тот сказал им, что кипчаки с могулами одной крови, и надобно быть заодно. Совокупившись, могулы и кипчаки напали на аланов, и многих побили, а многих в полон взяли.

Видя то, кипчаки усомнились в красных словах могуллов, и ушли к руссам. А совокупившись с руссами, вернулись к могулам. Те, увидев их, сделали вид, что убегают, на 10 дней отошли в землю черкассов, в место для себя полезное.

Вернувшись напали на руссов с кипчаками, и разбили их, многих взяв в полон. Через семь дней привели их через земли кипчакские Чингис-Хану, который встретил их на границе царства Бухарского. Очень был Чингис радостный, и наградил всех дарами и почестями. (Вполне может быть, что здесь идёт речь о том событии, которое нам известно из «Слова о полку Игореве»)

Мы говорили ранее, что Таулай, от отца своего был отправлен с великой армией в город Харассан. В те времена это был великий град, а жители его настолько богаты, что допускали много вольностей, и часто не подчинялись своему владыке Султану Магомету. Недалече стоял град Мевру, который так же был силён.

Таулай отправил к нему двух лучших офицеров с великим войском, но правитель Мевру Шейх Улисан вывел горожан и навстречу, неся великие дары, и ключи от города. Между тем, некто Буга-Туркманн, ушёл с людьми, верными Султану Магомету в леса.

По отбытии могулов вернулся с тадиками и туркманнами, и принудил жителей, чтоб признали его командиром. В то же время, Маджар-Улмулк, который ранее был губернатором в Мевру, и которого Султан Магомет отлучил, узнал о смерти Магомета, сел на быстрого лошака, и прибыл в Мевру.

Буга-Туркманн, собрал жителей города, и сказал им, что отдаёт правление Маджар-Улмулку, бывшему ранее у них губернатором, а сам просит быть простым горожанином, что было встречено с великой радостью.

Человек, который ведал казной в Мевру, послал тайное письмо с рассказом о случившемся, в Хорассм, но гонца перехватили на заставе, и письмо показали Маджар-Улмулку. А тот приказал умертвить изменника.

Когда сие случилось, могуллские генералы ничего от Мевру дурного не ждали, и пошли в земли Мазендарана. Там в стольном граде Ячера, который покорился им мирно, они узнали о случившемся в Мевру. Губернатор Ячеры Бага-Улмук просил генералов дать некоторое войско, чтобы тот вернул Мевру в подданство Чингис-Хана, и те дали ему 7000 человек.

По пути к Мевру, Бага-Улмук уведомился о том, что Маджар-Улмулк увеличил гарнизон до 80000 воинов, остановился, и послал двоих офицеров, дабы те передал о том, что гарнизону надлежит сдаться. Но Маджар-Улмулк повелел убить офицеров, и приготовился к отражению.

Когда могуллы узнали о сием, то убили своего командира Багу-Улмука, и вернулись в Ячеру.

Маджар-Улмулк так этому радовался, что учинил пир великий для всего города. Но не долго радовались. На следующий день приехал комендант города Амуя, с некоторым войском туркманнов, и сказал, что великое войско могуллов приближается. Сам встал у реки, неподалёку от Мевру, чтобы задержать могулов на переправе. Но передовой отряд могулов побил туркманнов. Были убиты многие, в том числе и их  командир, а оставшихся взяли в полон. Это был сам Таулай, покоривший Хорассан.

Прибыл он к Мевру в первый день месяца Муварема, лета 618 (1221). Воины гарнизона совершили многолюдную вылазку, но были побиты, и потеряв 1000 человек убитыми, отступили за стены. Осада длилась три недели. И вот Таулай, который начал приходить в нетерпеливость, велел воинам, имевшим щиты идти впереди, остальных разбил на 200 частей и сам повёл на приступ.

Маджар-Улмулк Вышел из города с дарами, и попросил о договоре. Таулай взял сокровища, и приказал выйти из города всем до единого. Отделил художников, и помиловал. Прочих велел изрубить, а писцу вести учёт каждого побитого. Велик был град Мевру, но даже виды видавшие подивились, когда писец показал более 100000 имён порубленных. До сих пор, Мевру четырежды разоряли, и каждый раз убивали от 10000 до 60000.

Затем Таулай поручил командовать градом некоему человеку по имени Амирчиа-Удин, а казной ведать поставил Ярмисту. Повелел им наладить мир на землях, отдать их уцелевшим, чтобы продолжить земледелие. Сам с войском отправился в Герат, в котором Мелик–Шамсудин–Магомет самовольно взял губернаторство, и вооружил армию около 100000 человек.

Таулай, прибывши в Герат, отправил посла с предложением сдаться, но Мелик–Шамсудин–Магомет убил его, и совершил вылазку. Сечь была столь жестокая, что кровь реками лилась. Одних только офицеров Таулай потерял боле 1700, не считая простых воинов. Перелом наступил, когда Мелик–Шамсудин–Магомет был убит стрелой, попавшей ему в голову. Тогда его воины, оставшись без командира, растеряли свою храбрость, и побежали в город, а за ними и могуллы поспели.

Сняв шишак, Таулай сказал горожанам, что он сын Чингис-Ханов, и даёт слово помиловать их, если добровольно станут данниками Великого Хана, и дань и будет назначена вдвое меньше, нежели та, которую они платили Султану Джалалудину.

Из того, промеж горожан возникли разногласия. Те, кто согласился признать владельцем Чингис-Хана отошли в одну сторону, а те, кто решил не покориться, в основном люди военные, на другую. Таулай взял всех, и побил непокорных, тех же, что присягнули Чингис-Хану, помиловал, и сдержал своё обещание, данное с непокрытым челом, до начала приступа. Губернатором назначил Мелек–Абубакера, а казну вручил Менгетею. И возвратился к отцу своему в город Талкан .

Гератские жители вначале были очень довольны новыми губернатором и интендантом, которые и подлинно были достойными людьми, но немного времени спустя, уверовали в непобедимость Джалалудина, и убили своих правителей. И выбрали себе нового губернатора именем Мелик–Мобарисудин.

О сём уведомился Чингис-Хан, и вельми бранился на  Таулая, что не побил всех гератцев. Отправил своего генерала по имени Илчиктей–Ноян с 80000 воинов, приказав никого в живых не оставить в Герате. Означенный генерал прибыл к Герату, разделил войско на четыре части, и начал приступ с четырёх сторон. Через шесть дней город был взят, а жители все порублены. В живых осталось всего 15 человек. Стены были порушены до основания, после чего вернулись к Чингис-Хану в город Хорассан. Сие случилось в лето 619 (1222).

Чингис-Хан, покоривши всю землю Иран, и умертвив всех, не согласных быть его данниками, уведомился о том, что жители земли Катай начали приходить в движение, по совету своих детей и генералов, отправил сына своего Чагатая с великой армией в Гилан, для поиска Султана - Джалалудина. Третьего сына своего Угадая отправил к Газмиену, для сопротивления предприятиям некоторых господ от двора Султана-Магомета, и для учинения наказания жителям Газмиена. Сам же с сыном Таулаем отправился к Турану (Тураном назывались все земли Сибирские от Енисея до Кавказских гор, и от Ледовитого океана до Туркестана. –  прим. переводчика.), дабы лучше оттуда видеть, что происходит в Катае.

Угадай и Чагатай закончили свои походы полным покорением земель, в которые они ходили, и присоединились к отцу и брату. Не смогли они тогда изловить Султана–Джалалудина, но привезли к отцу учёных из Бухарии. Два из них были допущены к беседе с самодержцем. Сие было весной, в лето 620 (1223г.).

Спросил их Великий Хан, кто они, и чем заняты. Те рассказали, что:

- Они магометане, т.е. слуги всемогущего Бога посланные учить добру;
- Должны раздавать нищим четверть от того, что им удаётся собрать, и от торговли;
- Молиться пять раз в день;
- Поститься всю 12 луну, да так что ничего нельзя внутрь до захода солнца;
- Хотя бы однажды посетить Мекку.

Всё было любо Чингис-Хану, кроме последнего. Ему казалось смешным, что нужно ехать куда то, и что магометане отличают пригодное место для молитвы от непригодного. Ведь Бог он есть везде, к нему нет нужды ехать на молитву. Отпустил он с миром бухарцев, вручив грамоты о том, чтоб податей не платить никому.

Послал Чингис-Хан нарочного к сыну своему Чучи-Хану, который жил недалеко у земель кипчакских, где на границе с Туркестаном в лесах водилось изобилие зверей, чтобы начали люди сгонять зверя для государя, чтоб тот мог охотой себя повеселить.

Чучи собрал много людей, чтоб зверя сгоняли, а сам выехал встречать отца с богатыми дарами, и зная, что в походе лошади отца худые стали, пригнал вместе:

- 20000 белых коней,
- 20000 серых с яблоками,
- 20090 бурых,
- 20000 вороных, и
- 20000 чубарых (с тёмными пятнами по светлой шерсти) коней.

Всего 100090 голов. Кроме того, привёз он подарки и своим братьям. Повеселившись на охоте, Чингис-Хан вернулся в свои земли, и там уведомился о том, что губернатор Тангутский по имени Шидурку, взбунтовался против него, и отправился в поход.Шидурку дерзнул вывести против Чингис-Хана войско, по численности равное, но все были порублены, а сам он бежал в город Тангут. Между тем, Чингис-Хан порубивши всех, и пожёгши все городы, возвратился с великим числом пленников. За ним последовал посол от Шидурку, чтоб вымолить прощения. Чингис-Хан выслушал посла, и отпустил с добрыми словами.

Как только уехал посол, почувствовал Чингис-Хан болезнь. И видя, что она день ото дня приумножается, вспомнил свой давний сон, виденный в Катае, и понял, что это конец его пришёл. Позвал к себе сыновей, и сыновей большего своего сына Чучи, который в то время уже умер.

У смертного ложа отца, дети его и внуки услышали его последнюю волю о том, чтоб не ссорились они никогда, помогали и поддерживали друг друга, а наследником империи Великих Могуллов, объявил сына своего Угадая. Чтоб все его приняли государем, и беспрекословно подчинялись. И наказал, чтоб смерть его держали в тайне до тех пор, пока не отомстят бунтовщику Шидурку, и не разорят Тангут. Обнял каждого по очереди, и умер.

Принцы сдержали слово, данное отцу, и взявши великое войско пошли на Тангут. Город взяли, разорили, Шидурку умертвили, а оставшихся в живых увели в полон.

После похоронили отца в месте, на которое он сам указал, будучи на охоте. Он заприметил высокое стройное дерево на берегу реки, и завещал похоронить себя под этим деревом. Дети делали всё с величайшими тщанием и почтением.

После, когда на этом месте вырос огромный лес, стали хоронить всех потомков Чингис-Хана, которые были Ханами в этих землях, и называлось место упокоения Бур-Хан Калдин. (что противоречит сведениям, известным из европейских источников, о якобы тайном погребении, на дне русла отведённой реки, и прочих страшилок с истреблением 20000 невинных мирных жителей после похорон. Однако, создаётся устойчивое впечатление о том, что либо автор, либо переводчик, намеренно не указывает города, где Чингис-Хан жил постоянно. Определить его ПМЖ, а значит и предположительно, место захоронения, на основе летописи не возможно. Однако, если брать в расчет средневековые географические карты, то стольный град Чингис-Хана находился где-то в районе плато Путорана)

Чингис-Хан родился в лето 559 (1162), называемое Тонгус (свинья). Объявлен Ханом в тот же год, называемый Тонгус, а умер в лето 624 (1227), которое могулы называли Таух (курица). (здесь явные нестыковки с датировками, вероятно из-за типографской ошибки, потому, что ранее в тексте была указана дата, увеличивающая возраст Чингис-Хана чуть не вдвое. – моё прим.).

Чингис-Хан был правителем великого ума. Он первый создал армию, по образу которой по сей день все войска в Свете формируются.

- Всё войско делилось на корпусы в 10000 во главе с Туман-Агаси, что значит десятитысяцкий;
- Корпусы состояли из батальонов в 1000 человек, командовал каждым из которых, свой командир Мины-Агаси, что значит тысяцкий;
- Батальоны состояли из рот по 100 воинов с Гусь-Агаси (сотником) во главе;
- А сии роты разделялись на плутонги, каждой из которых командовал Ун-Агаси, что значит десятник.

Но все офицеры исполняли приказания одного своего генерала. В армии был введён жестокий порядок, при котором отличившиеся всегда получали награды и подарки, а провинившиеся, допустившие какое преступление, карались смертию.

Один раз в год Чингис-Хан устраивал проверку всему войску и гражданским чиновникам, где проверял их выучку и сообразительность. Самые сметливые и отважные становились офицерами и постоянно росли по службе.

При использовании материалов статьи активная ссылка на tart-aria.info с указанием автора Андрей Кадыкчанский обязательна.